Интервью с Эстер и Минго Пуглиесе

Это интервью, которое я переводила для форума GoTango в 2011 году, когда семье Пуглиесе понадобилась помощь: Эстер прооперировали в Италии, и все международное танго-сообщество собирало деньги на то, чтобы перевезти ее в Аргентину на медицинском самолете и воссоединить ее и Минго с теми, кто мог бы их поддержать. К сожалению, Эстер скончалась до того, как это могло бы случиться, так и не прийдя в сознание ...

Вот как пишет об этой паре Роберт Фэррис Томпсон в книге "Танго: художественная история любви" (Robert Farris Thompson, Tango: The Art History of Love):

"Минго Пуглиесе и его жена, Эстер, сохранили танец 1940-х живым в XXI веке. Минго был в самом сердце танго-революции, начавшейся в этом десятилетии. "Петролео" был лидером; он принял Пуглиесе как ценного личного ученика."

Источник фото

Итак,

Издание: журнал La Salida № 47, февраль-март 2006 г.

Автор: Fabrice Hatem

Из 1950-х в XXI век, Разговор с Минго и Эстер Пуглиесе

Эстер и Минго Пуглиесе сыграли важную роль в возрождении аргентинского танго в течение последних 15 лет. Носители традиций 1950-х, вот уже 15 лет они ведут преподавательскую деятельность, которая позволила им обеспечить передачу этих традиций новому поколению молодых танцоров. Они любезно согласись ответить на вопросы журнала La Salida во время семинара в Кераллик [Kerallic – деревня в Бретани, где парижская ассоциация Le Temps du Tango проводит с 2003 ежегодный новогодний танго-фестиваль – прим. переводчика] в декабре прошлого года.

Как сформировался стиль, которому вы обучаете сегодня ?

Минго: В 1930-х и 1940-х произошли изменения в музыке, и это привело к тому, что распределение ролей мужчины и женщины в танце стало более сбалансированным. Танго 1920-х, танго-милонга, игралось на два счета. Танцоры старой школы танцевали в этом очень выраженном ритме, с относительно ограниченным количеством фигур, названия которых были взяты из реальной жизни: el corte, la quebrada, el quiebro, el alfajor, la bicicleta, la rueca, la tijerra, la sentida, la asentada, la corrida del bolsero. Каждый исполнял эти фигуры по-своему, без особого порядка на милонге. Танцоры в паре танцевали не лицом к лицу, а боком друг к другу, немного развернув грудь (друг к другу), поперек линии танца.

Потом De Caro ввел, с размером 4 счета, более плавный ритм. И танец стал меняться, танцоры теперь танцевали лицом друг к другу. В начале 1940-х годов сформировалась группа из 23 танцоров, которые поняли, что танцевать фигуры под новую музыку стало тяжелей. Среди них - Jorge Curi « El Turquito », Carlos Esteves « Petroleo » и так далее. Они практиковали и танцевали в клубе «Nelson», № 1850 по улице Bernaldez, где сейчас кондитерская фабрика. Это они придумали, создали все новые движения танго – те, что мы танцуем сегодня; они перестали танцевать заученные фигуры, начав использовать вместо этого свободно комбинирующиеся друг с другом движения. Например, это Petroleo, вместе с Salvador Sciana (известным как « Negro Lavandina »), создали вращение enrosque, вдохновленные классическим танцем: отрабатывали они это движение в гараже, придумав себе подвеску через шкивы, - чтобы найти форму, подходящую для танго. Этот стиль понравился женщинам, и с их одобрения он и начал свою долгую жизнь.

Как танго началось для вас ?

Эстер: Я начала танцевать в 1955-х, в пригороде Буэнос-Айреса. Клуб моего квартала – «Lourdes», - был первым, где мужчинам разрешалось практиковать с женщинами. И это привлекло многих хороших танцоров из центра, например, из Monte Castro; у них был более нежный стиль, чем у мужчин нашего квартала, чье ведение было более грубым. Это понравилось женщинам, и наши местные мужчины, - немного задетые этой внешней конкуренцией, - начали тоже танцевать в той же манере. Вот так и распространился тот стиль, который мы все еще танцуем сегодня.

Минго: Когда я начал интересоваться танго, к 1948 г., я был пацаном. Я сначала учился со своими золовками: но они знали только женскую партию. Тогда я постарался найти кого-то, кто согласился бы меня учить, бегая по практикам, например в клуб «Pacifico» … И после множества разочарований, однажды вечером я встретил Negro Lavandina, который и привел меня в клуб «Nelson». Он познакомил меня с Роберто, которого за знание танца прозвали La Biblia; он пил в баре, одну рюмку за другой. Я потом узнал, что это был очень сильный алкоголь, El formidable, крепостью 59°. Роберто отвел меня на танцпол и сказал: «Малыш, я не буду учить тебя танцевать, я научу тебя думать, потому что ты не умеешь думать на милонге». Я тогда подумал: «Он сумасшедший, что все это значит?». Потом он сказал: «Я буду давать тебе указания, но когда я делаю какое-то движение влево, ты должен сделать это вправо, и наоборот ..» Он позвал невысокого человека, чтобы тот танцевал со мной. Этого танцора звали Miguel Rosella, но все его звали « Miguelito », потому что он танцевал женскую партию: мужчины на практиках танцевали друг с другом, и это не имело ни малейшего гомосексуального подтекста, это было абсолютно исключено в те очень целомудренные времена.

В этой группе, рядом с La Biblia, я провел годы. Мы танцевали всю ночь, пили, курили, не расставались. И в эти прекрасные годы я многому научился. «Группа 23-х» приняла меня, несмотря на мой юный возраст. Я слушал и думал над тем, что они говорили, потом начал придумывать фигуры сам. Petroleo меня тоже многому научил. Однажды он сказал, что я – его единственный ученик.

Как танго было утеряно в 1950-х ?

Минго: Этому было несколько причин. После переворота 1955 г., военные объявили военное положение и контроль собраний, что значительно свернуло деятельность танцзалов. Рок, - более неформальный, чем танго, - соблазнил молодежь. И, наконец, бум рынка недвижимости побудил владельцев больших танцевальных залов продать их промоутерам и перебраться в меньшие помещения. И так как люди уходили из танго, большие оркестры распались, клубы закрылись, тангерос разбросало кого куда. И наступило затишье, это было целое потерянное поколение.

Эстер: На танцах, после падения танго, танцевали рок до 3 утра, но потом все-таки заканчивали несколькими композициями танго. Так что, для того, чтобы в конце вечера подцепить барышень, танцоры рока взялись немного за танго, но в упрощенном варианте, - состоящем только из «восьмерок» и прогулки, без ведения, тесно прижав тела одно к другому. В это время и начали говорить о «танго милонгеро», в то время как раньше слово «милонгеро» было оскорбительным. А сегодня этот термин стал брендом, его значение изменено публикой, ищущей аутентичности … Но это не то танго, которое мы танцуем.

Минго: В это черное время, танго сохранилось только благодаря трем парам: Juan Carlos Copes и Maria Nieves, ставившие спектакли в США и, с меньшим успехом, в Аргентине; Virulazzo и Elvira, появлявшиеся на сценах Буэнос-Айреса из любви к своему искусству; Gloria и Eduardo Arquimbau, которые ездили с оркестром Canaro в Японию, а потом поставили спектакль в «Club Michelangelo».

Как развивалось ваше преподавание ?

Минго: Танго начало возрождаться в конце 1980-х, после спектакля Tango Argentino: его успех в течение 8 лет за границей привлек в Аргентине внимание даже нового поколения танцоров. В 1989, вернувшись в Буэнос-Айрес после того, как я прожил несколько лет в Мар-дель-Плата, я пришел однажды вечером в «Club Canning», потому что слышал, что Ramon Ribera, « El fino », снова начал танцевать. На самом деле, он умер за неделю до того …

Но я снова нашел Petroleo, с ним мы и заново начали ходить танцевать. Однажды мы сидели вместе в клубе «Sin Rumbo», в Villa Urquiza, и к нему подошли Osvaldo Zotto и Guillermina Quiroga спросить совета. Petroleo им ответил: «Спросите Минго». Вот так я и начал давать им еженедельные уроки, в их квартире в районе Once, чтобы подготовить их к конкурсу Hugo Del Carril, который они, в итоге, выиграли (они также занимались с Antonio Todaro). А потом Освальдо предложил мне давать уроки, в то время как я никогда об этом не думал, - моей профессией была скульптура. Он отправил ко мне учеников. Я давал уроки сначала в частном доме, потом в клубе «El Gallito». Вначале народу было немного, - несколько старых учительниц. Но однажды я пришел и увидел очередь перед дверью: люди говорили, что видели, как я танцевал с Эстер в Club Canning несколько дней ранее, и хотели научиться. Затем я начал преподавать в клубе «General Belgrano» в Сан-Тельмо, по очереди с Olga Besio и Gustavo Naveira. Иногда людей было так много, что им приходилось танцевать на улице. Там мы отпраздновали последний день рождения Petroleo, вместе с Claudio Segovia, Juan Carlos Copes, Miguel Angel Zotto, Pablo Veron и даже со старыми танцорами из «Club Nelson», - такими, как Pepe Arena и Roberto Pugliese.

Школ становилось все больше, в то время как в начале 1990-х преподавали всего три человека: Antonio Todaro преподавал танго, Pepito Avellaneda преподавал милонгу, и я преподавал оба танца. А затем мы начали колесить по миру вместе с Эстер. У меня было много учеников, таких как Natalia Games и Gabriel Angio. Это молодые, как они, смогут продолжать, искать новые формы, возрождать жанр, исходя из стиля, который они получили в наследство от более старших. Время покажет, кто прав.